Болдинская осень

Среди многих памятных мест России, связанных с жизнью и творчеством Пушкина, особенно примечательно Болдино. Это родовое имение Пушкиных в Нижегородской губернии поэт посетил три раза. В общей сложности Пушкин провёл в Болдине не более пяти месяцев, но именно здесь им созданы наиболее значительные произведения. Эта удивительная, плодотворная работа поэта граничит с чудом, и этот период в творчестве Пушкина получил определение болдинской осени.

Первый раз Пушкин приехал в Болдино в сентябре 1830 года и предполагал пробыть там не более месяца, но был задержан холерным карантином и прожил почти всю осень. За эти три месяца поэт написал более сорока произведений, среди них «Повести Белкина», «Маленькие трагедии», последние главы романа «Евгений Онегин», сказки, стихи, множество критических статей и набросков.

Осень 1833 года после поездки на Урал поэт снова провёл в Болдино. Он писал жене: «Сплю и вижу приехать в Болдино, и там запереться». Здесь Александр Сергеевич написал «Медного всадника», «Сказку о мёртвой царевне», «Сказку о рыбаке и рыбке», «Пиковую даму», несколько стихотворений и закончил «Историю Пугачёва».

Последний раз поэт приезжал в Болдино осенью 1834 года по запутанным делам имения и прожил там месяц, но в этот раз он был настолько утомлён и истерзан душевно, что в середине октября вернулся в Петербург, написав лишь «Сказку о золотом петушке».

В мае 1835 года в письме к болдинскому управляющему поэт писал: «В июне думаю быть у вас». Однако намерения поэта не осуществились, и на земле осталось ещё одно место, с которым он сроднился и которое без него осиротело. (3)

Поговорим подробнее о замечательном периоде жизни поэта – болдинской осени.

Выехав из Москвы, Пушкин 3 сентября 1830 года приехал в Болдино. Он сообщает другу в письме: «Осень подходит. Это любимое моё время - здоровье моё обыкновенно крепнет - пора моих литературных трудов настаёт». И действительно, болдинская осень стала символом творчества, вдохновения, знаком того, что муза посетила писателя в дни наибольшей щедрости, наибольшего расцвета поэтического таланта. В эти дни Пушкин поднимается на недосягаемые высоты. Был истинно велик поэт, за письменным столом коротавший своё одиночество в холерном карантине. Александр Сергеевич сам был взволнован невероятным «урожаем» болдинской осени, о чём извещал в письме своего друга и издателя Плетнёва: «Ах, мой милый! что за прелесть здешняя деревня! вообрази: степь да степь; соседей ни души; езди верхом сколько душе угодно, пиши дома сколько вздумается, никто не помешает. Уж я тебе наготовлю всячины, и прозы и стихов».

Любимое время года, глухое уединение, никем и ничем не нарушаемые мысли, неостывающее чувство к Наталье Гончаровой – всё это призвало Пушкина к труду, двинуло к творчеству, и он с жадностью приступил к работе.

На пятый день после приезда, 7 сентября, Пушкин создаёт первое большое стихотворение. На дворе чистая, светлая осень, а на двух листках «мчатся тучи… снег летучий». Отчего? Душевное состояние Пушкина помогает понять его письмо к княгине Вяземской, написанное перед отъездом в Болдино. В этом письме поэт рассказывает о ссоре с матерью своей невесты Натальи Николаевны: «Я уезжаю, рассорившись с г-жей Гончаровой. …Не знаю ещё, расстроилась ли моя женитьба, но повод для этого налицо, и я оставил дверь открытой настежь… Ах, что за проклятая штука счастье!»

Наверное, из этой неопределённости будущего появляется такое тревожное стихотворение - «Бесы»:

Мчатся тучи, вьются тучи;

Невидимкою луна

Освещает снег летучий;

Мутно небо, ночь мутна.

Еду, еду в чистом поле;

Колокольчик дин-дин-дин.

Страшно, страшно поневоле

Средь неведомых равнин!

А на следующий день, 8 сентября, Пушкин создаёт «Элегию» - шедевр из шедевров, которая овеяна той же глубокой грустью, но уже с надеждой на будущее счастье:

Безумных лет угасшее веселье

Мне тяжело, как смутное похмелье.

Но, как вино, - печаль минувших дней

В моей душе чем старе, тем сильней.

Мой путь уныл. Сулит мне труд и горе

Грядущего волнуемое море.

Но не хочу, о други, умирать;

Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать;

И ведаю, мне будут наслажденья

Меж горестей, забот и треволненья:

Порой опять гармонией упьюсь,

Над вымыслом слезами обольюсь,

И может быть - на мой закат печальный

Блеснёт любовь улыбкою прощальной.

Конечно, о любви Натальи Николаевны говорит здесь Александр Сергеевич.

9 сентября Пушкин одерживает блистательную победу: он, родоначальник новой русской поэзии, даёт первый замечательный образец русской художественной прозы: повесть «Гробовщик», открывающую цикл «Повестей покойного Ивана Петровича Белкина», которых будет пять: «Станционный смотритель», «Барышня-крестьянка», «Выстрел» и «Метель», написанные болдинской осенью.

«Повести Белкина» были первыми законченными произведениями Пушкина-прозаика. Вводя условный образ повествователя Ивана Петровича Белкина и целую систему перекрёстных рассказчиков, Пушкин проложил дорогу Гоголю и последующему развитию русской прозы. (3)

Здесь же, в Болдине, созданы две последние главы «Евгения Онегина». «Мой дядя самых честных правил…» - эта строчка родилась весенней кишинёвской ночью 1823 года. «Вот начало большого стихотворения, которое, вероятно, никогда не будет окончено», - так начиналось предисловие к первому изданию первой главы романа в стихах «Евгений Онегин». И вот конец:

Блажен, кто праздник жизни рано

Оставил, не допив до дна

Бокала полного вина,

Кто не дочёл её романа

И вдруг умел расстаться с ним,

Как я с Онегиным моим.

Роман окончен. Расписавшись и выставив дату: 25 сентября, Пушкин подводит итог: семь лет, четыре месяца, 17 дней.

Русская литература приобрела сокровище, которому не знала и по сей день не знает равных.

В своём романе Пушкин достиг ещё неслыханной в русской литературе зрелости художественного реализма. Достоевский назвал «Евгения Онегина» поэмой «осязательно реальной, в которой воплощена настоящая русская жизнь с такою творческою силой и с такою законченностью, какой не бывало до Пушкина, да и после его, пожалуй». (2) Типичность характеров сочетается в романе с исключительной многогранностью их обрисовки. Благодаря гибкой манере повествования, принципиальному отказу от односторонней точки зрения на описываемые события, Пушкин преодолел разделение героев на «положительных» и «отрицательных». Это имел в виду Белинский, отмечая, что, благодаря найденной Пушкиным форме повествования, «личность поэта» «является такою любящею, такою гуманною». (1)

Если «Евгений Онегин» подводил черту под определённым этапом поэтической эволюции Пушкина, то «маленькие трагедии» знаменовали начало нового этапа. (3)

В Болдине Пушкин создаёт несколько «маленьких трагедий»: «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», «Каменный гость» и последняя трагедия, название которой войдёт в пословицу, - «Пир во время чумы».

В «маленьких трагедиях» Пушкин в острых конфликтах раскрыл влияние кризисных моментов истории на человеческие характеры. Однако и в истории, как и в более глубоких пластах человеческой жизни, Пушкин видит мертвящие тенденции, находящиеся в борении с живыми, человеческими, полными страсти и трепета силами. Поэтому тема застывания, затормаживания, окаменения или превращения человека в бездушную вещь соседствует у него с оживанием, одухотворением, победой страсти и жизни над неподвижностью и смертью. (3)

Возвратимся мысленно в прежние годы, в другую глухую псковскую губернию – село Михайловское. Арины Родионовны два года как нет на свете, но дорогая сердцу поэта няня не раз вспомянута в те осенние дни, когда её любимый питомец доставал толстую тетрадь в кожаном переплёте: среди черновиков в ней находится семь няниных сказок, таких известных и любимых нами с детства: «Царь Салтан», «Мёртвая царевна», «Сказка о рыбаке и рыбке» и другие. И в эту же тетрадь внесены за няней следующие строки: «Поп поехал искать работника. Навстречу ему Балда. Соглашается Балда идти в работники, платы требует только 3 щелчка в лоб попу. Поп радёхонек…».

Теперь же в Болдине Александр Сергеевич начинает то же самое переписывать стихами. Так родилась «Сказка о попе и о работнике его Балде».

Пушкин недаром, живя в Михайловском, ходил на базар в Святые горы, подпевая слепцам, а теперь прислушивался к болдинским присловьям. И вот что получилось:

Жил-был поп,

Толоконный лоб.

Пошёл поп по базару

Посмотреть кой-какого товару.

Навстречу ему Балда

Идёт, сам не зная куда.

«Что, батька, так рано поднялся?

Чего ты взыскался?»

Поп ему в ответ: «Нужен мне работник:

Повар, конюх и плотник.

А где найти мне такого

Служителя не слишком дорогого?»

В осенние дни болдинского одиночества создано тридцать, по выражению Пушкина, мелких стихотворений. Они замечательно разнообразны.

Что в имени тебе моём?

Оно умрёт, как шум печальный

Волны, плеснувшей в берег дальний,

Как шум ночной в лесу глухом.

<…>

Но в день печали, в тишине,

Произнеси его тоскуя;

Скажи: есть память обо мне,

Есть в мире сердце, где живу я.

И вдруг – воспоминание о статуе работы скульптора Соколова в Екатерининском парке Царского Села: девушка с разбитым кувшином, а из черепка непрерывно льющаяся вода. Стихотворение «Царскосельская статуя» написано гекзаметром, древним гомеровским ритмом:

Урну с водой уронив, об утёс её дева разбила.

Дева печально сидит, праздный держа черепок.

Чудо! не сякнет вода, изливаясь из урны разбитой;

Дева, над вечной струёй, вечно печальна сидит.

А на большом листке бумаги Пушкин набело пишет стихотворение «Дорожные жалобы»:

Долго ль мне гулять на свете

То в коляске, то верхом,

То в кибитке, то в карете,

То в телеге, то пешком?

Не в наследственной берлоге,

Не средь отческих могил,

На большой мне, знать, дороге

Умереть господь судил…

<…>

То ли дело быть на месте,

По Мясницкой разъезжать,

О деревне, о невесте

На досуге помышлять!

То ли дело рюмка рома,

Ночью сон, поутру чай;

То ли дело, братцы, дома!..

Ну, пошёл же, погоняй!..

Осталось только удивляться, как меняется настроение поэта – от вчерашних дорожных жалоб к первым весёлым строфам поэмы «Домик в Коломне», которая написана октавами:

Четырёхстопный ямб мне надоел:

Им пишет всякий. Мальчикам в забаву

Пора б его оставить. Я хотел

Давным-давно приняться за октаву.

А в самом деле: я бы совладел

С тройным созвучием. Пущусь на славу!

Ведь рифмы запросто со мной живут;

Две придут сами, третью приведут.

Среди болдинских стихотворений внезапно появляются стихотворения-прощания с теми, кого Пушкин любил прежде.

Одно из таких стихотворений – «Для берегов отчизны дальной…». Летом 1823 года в жизнь Пушкина в одесской ссылке вошла красавица Амалия Ризнич, обращавшая на себя всеобщее внимание. Чувство было недолгим, но очень сильным и страстным. Амалия уехала в Италию, откуда была родом, и вскоре там умерла в возрасте двадцати двух лет.

Теперь одинокой болдинской осенью воспоминания вдруг явились Пушкину и пробудили в нём поэзию.

Прощание с Амалией Ризнич отозвалось в одном из самых совершенных созданий его лирики:

Для берегов отчизны дальной

Ты покидала край чужой;

В час незабвенный, в час печальный

Я долго плакал пред тобой.

Мои хладеющие руки

Тебя старались удержать;

Томленье страшное разлуки

Мой стон молил не прерывать.

«Мелодия сердца, музыка души, не переводимая на человеческий язык», - так скажет Белинский о последнем стихотворении Пушкина в болдинском одиночестве. (1)

В разнохарактерном духе творчества знаменитой болдинской осени и заключается непостижимая тайна этого гениального поэтического извержения, которому почти два столетия дивится весь читающий мир.

Последние числа ноября. Осень позади. И снова лошади запряжены, и снова поставлен в коляску сундучок, а в нём несколько больших тетрадей и стопы исписанной бумаги. Лошади несут Пушкина прочь от Болдина, и он не знает, вернётся ли ещё когда-нибудь в бедную свою вотчину. Но воспоминания о вдохновенном труде никогда не оставят его, будут всегда манить и тревожить.

А он вернётся. Через три года, изъездив тысячи вёрст дорогами Пугачёва, он напишет жене: «Сплю и вижу приехать в Болдино, и там запереться». Он приедет и почувствует радость вдохновения:

<…>

И пробуждается поэзия во мне:

Душа стесняется лирическим волненьем,

Трепещет и звучит, и ищет, как во сне,

Излиться наконец свободным проявленьем.

<…>

(«Осень»)

То будет 1833 год, вторая болдинская осень. А пока лошади бегут резво, и последний карантин позади, и тяжёлый дорожный сундучок, набитый рукописями, тешит взор, и будущее манит надеждами.

Список использованной литературы

1. Белинский, В.Г. Полн. собр. соч. Т. YII. - М., 1955. - С. 503.
2. Достоевский, Ф. М. Собр. соч.. Т. X. - М.: Гослитиздат, 1958. - С. 446.
3. Лотман, Ю.М. Александр Сергеевич Пушкин. Биография писателя: Пособие для учащихся. – Л.: Просвещение, 1983.